И первый шаг ее во тьму,
Хруст ветки под босой ногой…
И не расскажет никому
Вода… Все заберет с собой…

Танцуйте, блики, на воде,
Пусть ил возьмет тоску и боль
И сохранит на темном дне…
В молчанье щерится луна,
Ночь разрывает волчий вой,
Вода зовет: «Иди ко мне…»

Ей просто не хватило сил
Плясать на лезвии ножа,
Не грел и больше не светил
Тот пламень, что за жизнь держал…

Танцуйте, блики, на воде,
Пусть ил возьмет тоску и боль
И сохранит на темном дне…
В молчанье щерится луна,
Ночь разрывает волчий вой,
Вода зовет: «Иди ко мне…»

Глядите, рыбы, на меня,
Скрывая тайну в глубине…
Сверкнет монетой чешуя…
Исчезнет в стылой, гулкой мгле…

Как-то внезапно... очень. Я всё ещё прекрасно понимаю Русалочку. Не диснеевскую, у которой всё хорошо, а ту, что у Андерсена стала пеной.